Стрясти долги с нерадивых папаш: как принудить мужчин к отцовству
Почему разговоры о семейных ценностях вряд ли приведут в чувство безответственных граждан.
Пока чиновники думают, как бы так задорнее простимулировать рождаемость, в России растет общий долг по алиментам. Факт этот на фоне чудных демографических картин будущего выглядит, конечно, некрасиво. Но вот решили и этой проблеме внимание уделить. Не в первый раз, к слову.
Опять заговорили о том, что нам нужен алиментный фонд. Чтобы деньги на брошенных детей платило, значит, государство, а потом взыскивали их с нерадивых отцов. Дескать, у государства-то возможностей по части взыскания больше, чем у замотанной матери.
Логика вроде бы есть. Но снова развернулась дискуссия. И снова разверзлись бездны.
На этот раз открыть специальный фонд для детей, оставшихся без отцовской (в редких случаях материнской) помощи, предложила депутат от КПРФ Нина Останина. По ее мнению, это может сделать более действенной работу судебных приставов, которые сейчас почему-то не шевелятся. Интересно, в самом деле, почему? Категорически против инициативы сразу высказался депутат от «Единой России» Султан Хамзаев.
Он утверждает, что такой прецедент «легитимизирует безотцовщину и тунеядство». Как будто безотцовщину не легитимизирует сейчас треть семей, в которых дети растут только с матерью. И как будто сейчас у нас преступление — быть безработным.
Дискуссия ушла в народ. А народ, по традиции, вопрошает, за чей счет банкет? И не залезет ли новый фонд в фонды старые — например, пенсионный, как водится. И кто покроет коррупционные, ой простите, организационные издержки алиментного фонда? И точно ли государство сможет стрясти потом долги с нерадивых папаш? И, если оно такое грозное, что ему сейчас, без всяких фондов, мешает прищучить сбежавших от своих детей родителей и заставить работать судебных приставов?
Само собой, и сами алиментщики голову подняли. Заявили в очередной раз о себе разные представители мужских движений. Эти вновь, хотя никто их не приглашал на бис, выступили со своими известными лозунгами: «Долой алиментное рабство!», «Запретить алиментный бизнес!» и «Все бабы…». Ну, вы поняли. Обычное такое безумие, к которому все привыкли.
Вот это-то и пугает. Ненормальное давно у нас стало обыденным. Никто уже толком не понимает, что происходит у нас с феноменом семьи и родительства. Семья трансформируется в очень странные образования.
Сначала распространенной стала ситуация воспитания детей в однополых союзах — с мамой и бабушкой. Теперь набирает обороты еще один новый формат — какой-то совсем уж жуткий, когда единым отцом для миллионов детей становится государство. А что? Именно государство изъявляет желание, чтобы женщина рожала, именно оно гарантирует, что ребенок как минимум не умрет с голоду.
Многие так называемые родители сегодня не готовы обещать даже этого. Наши женщины давно руководствуются правилом, что родить они могут ровно столько детей, сколько смогут вырастить без мужчины. Просто потому, что вероятность, что пути с отцом ребенка, разойдутся, достигает 70-80%. А вероятность того, что ушедший в туман родитель будет оказывать детям достаточную поддержку, — еще меньше.
Средний размер алиментов в России — около семи тысяч рублей. При этом более 1,5 миллионов алиментщиков вообще толком ничего не платят. В 2022 году, по данным ФССП, общий долг по алиментам достиг 233 млн рублей (примерно 1,6 млн судебных дел).
И вот есть государство, которое на каждого ребенка из малоимущей семьи или ребенка, которого воспитывает только один родитель, сейчас стабильно платит от половины до одного прожиточного минимума.
Ну и с кем тогда создают семьи наши женщины: с человеком, имеющим определенные имя и фамилию, но готовым в любой момент испариться, или с абстрактным явлением, под эгидой которого в пользу детей распределяются вполне конкретные средства? Как-то все больше сводится к тому, что многие наши женщины оказываются замужем за государством.
В этом плане неоднозначная идея о создании алиментного фонда выглядит не более странно, чем другие инициативы. В каком-то смысле алиментный фонд может, наоборот, развернуть ситуацию к здравому смыслу, принуждая к ответственности биологических отцов.
Посудите сами. Есть, например, пособия на детей, положенные одиноким или разведенным родителям, либо совсем не получающим алименты, либо получающим крохи. Эти пособия формируются из бюджета, и государство никакими поступлениями эти траты не компенсирует. Вот вопрос: такие пособия не легитимизирует безотцовщину?
Вдумайтесь только: люди из-за этих пособий стали фиктивно разводиться. После их введения в 2021 году статистика разводов резко поползла вверх даже в таких консервативных мусульманских регионах, как Чечня, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия. Люди отказываются не только от традиций, но и от гарантий со стороны супругов, предпочитая гарантии от государства.
Может, и правда лучше алиментный фонд, чем такая «поддержка»? Тут главное, чтоб принцип компенсации действительно соблюдался. Чтоб из бюджета деньги именно что перехватывались на время, а не вычерпывались без возврата.
При соблюдении этого условия и брошенным детям можно помочь здесь и сейчас, и фиктивных разводов избежать (кто захочет разводиться понарошку, если будет знать, что государство три шкуры сдерет), и реальных безответственных граждан привести в чувство.
А возможностей у госмашины для истребования с человека долгов и правда много. И нет, не одни только крайние меры работают. А то предлагали уже и на фронт алиментщиков отправлять, и какой-нибудь новый ГУЛаг для них организовать. Мы живем в таком дивном мире, что буквально в два клика любому человеку можно создать реальность, в которой он сам будет судорожно соображать, куда ему там отправиться: за ленточку, за колючку или достаточно будет закинуть на спину курьерскую сумку и таки заработать своему ребенку на хлеб и молоко.
Главное, конечно, политическая воля. Чтобы никакой половинчатости.
Чтобы не ограничиваться одним только закрытием границ для и так никуда не собирающихся должников. Чтобы не бояться и карты злостных неплательщиков блокировать, и от интернета уклонистов отключать.
Чтобы возвращать им блага «цифрового концлагеря» только при условии официального трудоустройства с полностью белой зарплатой и выплаты долгов родным детям. По-другому, видимо, уже никак. Духоподъемные разговоры о традиционных семейных ценностях явно не помогают.
